Родственники: Дедушка: Роберт Баратеон Нордстром; Отец: Ричард Брайан Нордстром; Мать: Элизабет Джин Нордстром( в девичестве Талли); Брат: Джонатан Пол Нордстром; Дядя: Генри Нил Норстром.
Биография персонажа.Двойняшки Джонатан и Джейн Нордстром появились на свет 10 октября 1895 года в Париже, в семье юриста британского посольства во Франции. Родители специально подготовили роды на территории посольства, чтобы новорожденные имели законные основания говорить, что родились на территории Великобритании: совсем недавно вступил в силу закон, по которому все дети, родившиеся на французской территории, автоматически становились французскими гражданами и, таким образом, по достижении совершеннолетия подлежали отправке на фронт в случае войны. Их дедушка, Роберт Нордстром, был в своё время известным адвокатом, одним из соорганизаторов Английского правового общества. И дед, и отец предрекали наследникам четы Нордстром свою судьбу адвокатов. По-крайней мере, очень надеялись, что к тому времени, как повзрослеет их младшая дочь, женщины достигнут в сугубо мужском обществе, большего. В детстве Джейн говорила только по-французски, английский освоила лишь после того как в десять лет вместе с семьей переехала в Великобританию. Девочка росла довольно смышленой и все схватывала на лету. Достопочтенные родители сделали все возможное, чтобы их наследники стали образованными людьми. Брат Джейн был отослан к родственникам в английский город Уитстебл в графстве Кент, в шести милях от Кентербери. По приезде в Англию Джонатан начал заикаться — это сохранилось на всю жизнь. Он был мал ростом; вынослив, но не силен физически; он заикался, был застенчив и слаб здоровьем. У него не было склонности к спорту, который занимает столь важное место в жизни англичан; и — то ли по одной из этих причин, то ли от рождения — он инстинктивно сторонился людей, что мешало ему с ними сходиться. Из-за абсолютного одиночества и немного надоедливой компании своего дядюшки, он в письмах к родителям и сестре, умолял их приехать в Уитстебл и побыть какое-то время с ним. Если матери с отцом, в силу должностных обязанностей, было невозможно покинуть Лондон, то решение отправить туда Джейн было принято единогласно. Так как Джонатан и Джейн Нордстром воспитывались в семье, под покровительством Генри Нордстрома, викария в Уитстебле и по совместительству их дядюшки, родители не особо волновались за своих несовершеннолетних детей. Однако, этот человек был весьма и весьма странен. Его взгляды на жизнь, могли поразить своей раскрепощенностью и отсутствием рамок. Подрастающее поколение изначально довольно настороженно относилось к данному человеку, но вкусив все прелести дозволенности - были более чем рады такому положению вещей. Юный Джонатан стал более уверен в себе и начал покорять писательское дело с большой охотой, не смотря на запреты отца и нарекания в отношении юридической школы. Джейн же, будучи абсолютно неприспособленной в сфере типичных дамских уроков, с легкостью нашла занятия по душе и проводила чуть ли не сутки под капотом их новенького Panhard-Levassor - одухотворенного французика с бензобаком. Девочка интересовалась всем, что касалось мужской занятий: от деятельности лесорубов в пригороде, до хорошего джаза, который, к сожалению, приходился по вкусу не многим англичанам. По достижению четырнадцати лет, оба отпрыска, имея довольно внушительные теоретические знания в разных отраслях, смогли поступить на учёбу в Королевскую школу в Кентербери. Первые курсы помогли брату и сестре выучить нецкий и русский языки, разбираться в физике и механике, а так же отменно парировать философскими терминами. Затем их пути разошлись: Джонатан решил изучать литературу и философию в Гейдельбергском университете — где в последующем написал своего своё первое сочинение — биографию композитора Мейербера, а Джейн поступила в медицинскую школу при больнице св. Фомы в Лондоне — этот опыт стал отражением первой знаменательной книги её талантливого брата, который с нескончаемым любопытством наблюдал за добросердечной и повзрослевшей сестрой. Начавшаяся первая мировая война, оставила явный отпечаток на семье Нордстром. Отец оказался трусом и сбежал в Америку, под предлогом рабочей командировки. Раздосадованный Джонатан не смог адекватно вынести такое решение главы семейства, и сам пошел на фронт. Но никто даже представить не мог, что по этой самой причине, на войну устремиться и гордое сердце Джейн. Решение было принято стихийно, во многом мотивируемое страхом потерять родного брата, который приходился девушке самым лучшим из друзей и просто необычайно близким человеком. Естественно, что британская армия отказала девушке в принятии на службу, но целеустремленная Джейн все равно сумела найти выход и устроилась в госпиталь медсестрой. Тщательно отслеживая всю новостную ленту, спустя несколько месяцев, девушка узнала, что в России было принято решение о создании женских батальонов смерти. Решение пришло незамедлительно. И, не взирая на все неприятности и проблемы с документами, девушка смогла добраться до Российской империи и попасть на отбор в батальон. Иностранка на территории русских войск вызвала шум и привлекло внимание Временного правительства. В Русской императорской армии было небольшое число женщин-военнослужащих, нахождение в армии каждой из которых утверждалось Высочайшим разрешением, среди них были даже георгиевские кавалеры, именно они, после тщательного допроса приняли решение о принятии Джейн Нордстром в ряды своих солдат. Началась подготовка девушкек к службе сразу же, как были поданы списки. Больше всего женских слез было пролито во время “приведения личного состава в надлежащий вид”. Бритвы скользили по головам быстро, жестко и нестерпимо больно. С этой минуты женщины действительно осознали, на что пошли и были готовы ко всему. Подготовка солдат была на равных с мужчинами. Стрельба, стратегические занятия, бег с утяжелением, дорога препятствий и многое другое, доводили до изнеможения, но все-таки закаляли дух фронтовичек. Джейн не отличалась выносливостью в беге на дальние дистанции, была слабой в рукопашном бою из-за своей добросердечности, но показала высший пилотаж на стрельбищах и в разведывательном деле. После отправки на фронт, женские батальоны успешно отразили четырнадцать атак противника и, несмотря на сильный пулеметный огонь, несколько раз переходили в контратаки. Благотворное влияние на исход войны показал Временному правительству новые возможности по использованию женской военной силы в иных операциях. Так, некоторых женщин отправляли в тыл врага, кого-то забирали в русскую разведку, а кого-то назначали на руководящие должности. Джейн оказалась среди тех, кто показался себя с лучшей стороны в вопросах военных поставок в Россию, оказывании содействия в организации тыловой деятельности русских воинских частей на территории Франции и на Балканах, участии в переговорном процессе, организации связи между союзными армиями, формировании благоприятного для России общественного мнения в стране пребывания. Рассказывая об успешных операциях произведенных мисс Нордстром для российской разведки следует отметить, что в 1916 году она снабжала Центр важной информацией стратегического характера по Германии и Австро-Венгрии. Разведка , благодаря расчетливой и хрупкой англичанке в своих рядах, располагала также надежными источниками документальной информации в штабах и корпусных округах Германии. Однако, такая ситуация продлилась не слишком долго. После принятых дипломатических усилий со стороны рейха, надобность в отверженной англичанке напрочь отпала, впрочем, как и желание Джейн работать на русскую разведку. Будучи приверженцем монархических взглядов, накал в политике между меньшевиками и большевиками подвел черту для девушки и она, окончательно разорвав связь с Россией, эмигрировала в Америку в конце 1917 года. Возвращаться в Англию бывший агент не могла. Страх, что могут возникнуть проблемы с законом из-за её предыдущего положения в военное время, довел девушку до того, что та радикально поступила со своей семьей - прекратила любые отношения с ними - тем самым спасая их от возможного гнета. Нью-Йорк принял бывшего русского разведчика довольно холодно и мрачно. Благодаря отличным отношениям с одним из высокопоставленных офицеров Российской армии, уезжающая девушка получила новые документы, а так же биографию, которая всячески скрывала её связь с русской разведкой. Чистый лист в паспорте англичанки позволил девушке заняться тем, что она действительно любила - ремонтом авто. Поиск жилья, а так же новой работы - выдались не самым простыми препятствиями в жизни девушки, однако все довольно быстро устаканилось. Проживая в небольшой квартирке в приличном районе, имея свои сбережения после такой несносной работы во время войны (Джейн могла себе позволить не работать еще лет десять), новоиспеченный механик стала вести размеренную и спокойную жизнь в гордом одиночестве, причисляя себя к потерянной молодежи.

tom zé & valdez – jimmy, renda-se.

Ее учили быть тенью. И она была способной ученицей. Бетти Лассуэл научилась сливаться с толпой, когда ей это нужно, и выделяться среди тысячи - если ей это только выгодно. Бетти хорошо усвоила уроки жизни. Да как и многие ее сверстники, которые прошли фронт. Знаете, для людей, которые живыми вернулись с самых горячих точек [не имеет значения - были они там солдатом или обычной медсестрой] - больше нет ничего нереального в этой жизни. Некоторые из них уверены, что все самое страшное уже позади. Самое трудное уже позади. И все проблемы гражданской жизни кажутся пустяками. Бетти была в их числе.
На волосы элегантно посажена черная фетровая шляпа. Вместо платья - брючный костюм, одолженный из гардероба Джонатана. Остается надеяться, что он просто не заметит пропажи. Между пальцами зажата сигарета. Без мундштука сегодня. Точно провоняется насквозь табачным дымом. Но играть мужчину с мундштуком? Глупо. Сегодня Бетти нужно было слиться с толпой - и она приложила все усилия к тому, чтобы выполнить это. Чтобы от ее  узнаваемой личности не осталось и следа. Сегодня она должна была стать иным человеком. Чтобы выполнить свое задание. 

Вчера Бетти забрала с центральной почты бандероль, в которой, помимо свертка, было письмо от начальства, в котором ей приказали как можно скорее найти Джейн Нордстром. Такая спешка начинала несколько напрягать Бетти, но никуда не денешься. Приказ есть приказ. И хороший агент исполняет все без лишних вопросов. В свертке же было небольшое приспособление, которое Бетти попросила прислать еще неделю назад - небольшой жучок с микрофоном, которые помогал изменить голос. Конечно, 'небольшой' - громко сказано, но если сравнить с бывшими моделями, этот и правда был небольшой. Хотя и был размером с пол ладони. Получив этот жучок, который впору назвать камешком, Бетти обрадовалась, что костюм Джонатана был на нее великоват. Значит, приспособление можно спрятать во внутреннем кармане, да так, что оно мало того, что будет принимать сигнал, так еще и не будет заметно.
Они хотят быстрого исполнения, но выполняют мою просьбу спустя столько времени. Шикарно.

Бетти глубоко затягивается. Курить без мундштука оказалось весьма необычно, но ей нравилось. Ей казалось, что это придает некой бунтарщины. Да-да, об этом подумала девушка, стоя на улице в мужском костюме и скрученными на затылке волосами, чтобы спрятать их под шляпой. Да, она подумала, что именно отсутствие мундштука придает ей бунтарщины.
Она стояла у стены какого-то бара, что находился сразу напротив автомастерской, где, судя по сведениям, которые успела собрать Бетти, работала ее цель. Выдыхает дым, и сквозь эту дымку, взглядом из-под шляпы смотрит на входную дверь автомастерской. Если верить времени, что показывают часы на ее запястье, автомастерская уже закрыта минут пятнадцать. Давно пора, чтобы рабочие оттуда выходили. Но пока никого. Бетти начинает волноваться. Не зря ли она устроила весь этот маскарад? Вдруг она ошиблась? Вдруг здесь работает какая-то другая Джейн?
Глупости. Быть такого не может. Я полторы недели работала над этим.
Каждый день после своей пол смены в качестве официантки, Бетти отправлялась наводить справки. Данные, которые выслало начальство о нахождении Джейн Нордстром, были весьма приблизительными. Поэтому пришлось обойти около одиннадцати разных автомастерских, чтобы найти нужную. С этим прогрессом и, соответственно, возросшим количеством машин, автомастерских наплодилось как грибов после дождя. Собственно, это было оправдано и спрос был, так что почему бы и нет.
Иногда Бетти начинала задумываться о том, что рано или поздно Джонатан как-то узнает о том, что она не задерживается в кафе и что не работает сверхурочно. Он уже и так начинал проклинать кафе, в котором работала Лассуэл, ведь Бетти все время врала о том, где же на самом деле она так долго была. Вообще-то, возвращаться домой она должна спустя шесть часов работы. А дома ее не было, в основном, весь день и приходила она уставшая. К счастью, правительство время от времени присылало ей деньги, так что Бетти могла говорить Джонатану, что вот она - прибавка.
Однако перспектива быть уличенной во лжи не прекращала преследовать и пугать Бетти. Конечно же, она оправдывала себя в своих же глазах тем, что это слишком опасная работа для женщины, что она таким образом хочет уберечь Джонатана. Но правда ли это на самом деле? Весьма сомнительно.

Наконец-то возле автомастерсткой напротив началось какое-то движение. Вышел какой-то мужчина и девушка с растрепанным темными волосами. Освещение было весьма так себе, еле горящий фонарь вверху автомастерской, но сомнений не было - это Джейн Нордстром и какой-то ее коллега. Они постояли минуты две, попрощались и разошлись в разные стороны. Бетти затушила окурок, рукой нащупала в кармане уже давно ставший родным Webley & Scott, как всегда это делала перед выходом на задание. Такой себе ритуал на удачу. Да и холод ствола, который надежно располагался в кармане, всегда успокаивал.
Дав немного фору своей цели и чтобы не вызывать подозрений, Бетти медленно двинулась с места. По параллельному к Джейн тротуару. Натянув шляпу так, чтобы максимально не было видно лица, но обозрение оставалось достаточно видимым. Ее задание - привезти в Британию предательницу живой или мертвой. И она выполнит свое задание.
Если все сложиться худшим образом - сегодня Бетти впервые убьет человека. Конечно, на ее руках умирали, но тогда в их смерти была виновна не она. И воспринималось все совсем по-другому. Бетти волновалась. Правда волновалась. Впервые за долгое время.
По дороге неспешно проехалась машина с шумными пассажирами. Идеальный момент, чтобы перейти дорогу. Что Лассуэл и сделала. Превратиться в тень. И пока у нее получалось.
Теперь она, тихо ступая, шла следом за Джейн. Держа пока дистанцию. Пока не время. Руки в карманах. В правом - успокаивающий холод старого доброго Webley & Scott. Ей выдали его в первый день ее вступления на службу в Британский разведывательный корпус.
А тем временем Джейн свернула в какой-то проулок. Лучшей возможности и не представить. Бетти быстро, но по прежнему пытаясь шуметь по минимуму, рванулась за ней. Застала Джейн, когда та была на средине переулка. С обеих сторон - стены, черные входы неизвестных ей заведений. Никого. Только тускло светящий фонарь. Это работа для старины Вэбли.
Бетти ловко вытащила из кармана ствол, направила его в светящийся фонарь и выстрелила. Стрельбу она сдала на отлично, когда готовилась к службе в корпусе, так что попала в лампочку. Единственный источник света был нейтрализован. Чудесно.
Дело оставалось за 'малым' - поймать эту растрепанную девчушку. Желательно, живой.

- Не кричи - и не пострадаешь, - прошипела Бетти и сама удивилась, как ее женский голос превратился в низкий баритон. Можно было бы подумать, что это обычное ограбление. Всяко лучше, чем если бы узнали, что орудует британская разведка, было бы слишком много скандалов.
Бетти, конечно же, была не глупа. И понимала, что раз девушка была в разведке - то она не лыком шита, сможет за себя постоять. Однако Лассуэл очень надеялась на то, что смогла застать ее врасплох. Она начала надвигаться на Джейн, выставив вперед протянутый пистолет. Готова в любой момент побежать следом, если Нордстром надумает убежать. Была возможность, что Джейн испугается ограбления и протянет сумочку - тогда Бетти сможет уколоть ей снотворное. Но эта вероятность была крайне мала, так что нужно было действовать осторожно. Крайне осторожно.